Что, если взглянуть на историю не из королевского трона и рабочего стола чиновника, а из седла путешественника и с вороньего гнезда на мачта парусника? Говоря о прошлом, мы много внимания уделяем империям и их судьбам. Но что, если мы поговорим не о государствах, а о торговых путях? О торговцах и авантюристах, первооткрывателях и проповедниках?

Именно этим мы займёмся на лекциях. Первые шаги сделаем по дорогам Рима: кто и как строил их, и как вообще путешествовали люди древности? Потом отправимся в Сахару, в пространство приключенческих романов, чтобы вместе с золотом пройти через самые страшные торговые пути в человеческой истории. Вместе с пилигримами средневековья доберемся до Рима и Сантяго-де-Компостела. Поймём, чем торговали на пути из варяг в греки. Пересечем Евразию по Шелковому пути. Обогнем мир в полуигровой лекции с моряками XVIII века. И, если хватит времени и сил, отправимся через США с хиппи времён Лета любви.

Словом, отправимся по всему миру, не выходя из шато, попадём в приключения, разберемся в истории и посмотрим на прошлое под непривычным углом.

↦ Пять лекций о странствиях. Великий шелковый путь, караваны через Сахару, плавания по океанам, дороги Рима и многое другое.

↦ История путешествий от каменного века до нового времени. Пройдем от тропок австралийских аборигенов до железных дорог, сделаем по пути множество коротких хронологических остановок.

↦ Непривычный взгляд. Посмотрим на историю глазами торговцев и бродяг, а не правителей и военачальников — и разберемся, почему подчас торговцы и бродяги влияли на нее куда сильнее.

Эмиграция, вынужденная или сознательная, – это не только перемена места проживания. Жизнь в движении предполагала (и предполагает) адаптацию в другой культуре, другой языковой среде, смена географии здесь – не самая сложная штука. Как менялся язык оказавшихся в эмиграции писателей и поэтов, как попытка к адаптации в незнакомых условиях ломала их творческие (и не только) судьбы? А, возможно, кому-то и помогала?

На наших встречах мы поговорим о разных волнах эмиграции и о литературе, этими волнами рожденной. Первая волна, рожденная революцией и гражданской войной, породила так называемое незамеченное поколение писателей и поэтов, судьбы которых в основном складывались трагически – но не все. Примерно в это же время пароход «Руслан», доплывший до подмандатной Палестины, привез на берег Средиземного моря людей, которые впоследствии создадут культуру Израиля.

Пройдет всего полвека, и очередная волна эмиграции подарит нам имена самых любимых писателей, очень разных, с разными и, порой, противоречивыми, судьбами – от Довлатова до Мамлеева и от Лимонова до Владимова. Однако среди эмигрантов – не только из России – были и те, кто смогу стать классиками чужой литературы, освоив чужой язык наравне с родным, – о них мы тоже поговорим. И закончим наш краткий экскурс в литературу теми, кто, не покидая родных мест, выбрал внутреннюю эмиграцию, попытавшись – чаще всего, безуспешно, – отделить себя от официальной культуры и жизни: обэриуты, представители второй культуры и другие, сумасшедшие и смешные безумцы.

Мы не только поговорим о литературе и ее авторах, но и почитаем важнейшие тексты, и попробуем составить небольшой список для домашнего чтения – потому что нельзя объять необъятное, особенно за пять встреч.

В зимнем шато у меня будет две функции: лектора и массовика-затейника-рукодельника. Для первой роли я придумала вот что.

↦ На первой лекции мы возьмем один ветхозаветный сюжет — жертвоприношение Исаака — и посмотрим, как со временем смещаются акценты, как и почему в разных эпохах меняется образ Авраама. Его изображали и мальчиком, и взрослым мужчиной с бородой; его в одних случаях связывали по рукам и ногам, в других — только частично, а у Рембрандта он вообще не связан. Почему так получается? Почему один и тот же сюжет порождает настолько разные истории? Почему Блейку в этом жертвоприношении важно одно, а Караваджо — другое? Будем разбираться.

↦ Вторая лекция будет посвящена истории автопортрета. Зачем мы делаем селфи? Как правило, чтобы подать себя красиво. А зачем художник пишет автопортрет? Тут уже возможны варианты. Мы знаем примеры автопортретов с отрубленной головой, в образе шута, на смертном одре — и это всё не про красоту селфи. Поговорим на лекции о том, как мы сейчас, спустя десятилетия и века, читаем послания, заложенные в автопортретах.