С гостями «Шатологии» мы поговорим обо всем этом, а на последней встрече курса займемся созданием виртуального музея. Каждый выберет себе роль и из этой роли объяснит, почему хочет взять ту или иную работу для музея: арт-дилер — с точки зрения рынка, директор музея — с точки зрения институции и концепции, меценат — с точки зрения вложения денег. А художник защищается. Но создавать искусство руками мы не будем. Как и заставлять участвовать в игре того, кому этого не захочется.

Но как научить говорить об искусстве того, кто не имеет такой привычки или не знает, как выйти за границы «нравится — не нравится»?

Существует много игр, которые помогают оформлять в слова свои впечатления от произведения искусства, формировать отношение, объяснять свой выбор. Самая очевидная и известная — «Выбери одну». Из нескольких предложенных картинок человек выбирает одну, а после начинаются разговоры: что тебе здесь важно? Как в этой работе отражается твой личный опыт? А как отражается время — сегодняшнее или прошлое? Понятно, что подбираются интересные картины — сюрреалисты, тот же Рубенс. И обычно люди страшно вдохновляются, потому что оказывается, что они могут сами обсуждать искусство, и это действительно интересный и живой разговор.
Потом следующий раунд: я отправляю человеку картинку, он смотрит на нее, и его задача — за три-пять минут описать ее максимально подробно, чтобы все в зале смогли ее представить. Это очень интересное задание, потому что ты не знаешь, с чего начать — от общего к частному, от частного к общему, нужно ли описывать детали? Мозги совершенно кипят. Но слушать другого и пытаться реконструировать то, что он рассказывает, тоже важно, это отдельный скилл. В целом все это — игра на коммуникацию, на то, чтобы научиться говорить о картине.

Получается, что не особенно подготовленные люди к концу вашего курса научаются говорить об искусстве?

Да. Никто особо не учит восприятию искусства, коммуникации с искусством, и поэтому у людей много страхов на эту тему. Им кажется, что нужно знать кучу всего, чтобы говорить и вообще чувствовать искусство. Эта способность зависит, конечно, от некоторых навыков, но в основном все же — от желания. В итоге за довольно короткий курс люди начинают чувствовать себя в искусстве своими, перестают бояться, понимают, что они придут в музей современного искусства, где раньше все было непонятно, уже совершенно по-новому. Теперь они могут в него вникнуть, прожить это как новый опыт, увидеть много интересного, показать другим.

Тут же становится понятно, что роль зрителя очень важна. Не было бы зрителей, их интереса к искусству, интерпретаций, споров, выбора — искусство не стало бы такой ценностью. Поэтому я не устаю повторять своим слушателям и читателям: ваше мнение и отношение к искусству очень ценно, потому что вы формируете культурное поле. Давайте же заниматься этим вместе.

Другими словами, чем больше мы обсуждаем искусство и учимся в нем разбираться, тем больше мы увеличиваем его ценность.

Конечно. Увеличиваем ценность и для себя, и для своего окружения. Очень классно, что после таких игр люди приходят в музеи — с детьми, например, — и начинают там играть по моим методикам. Это дико интересно и весело, это уже совершенно другой процесс. Но даже когда они идут в музей в одиночку и не обсуждают ни с кем увиденное, у них новое ощущение: они пришли в дружелюбное место, где понятно, как взаимодействовать с искусством, а все вокруг — живое и откликается. Искусство перестает быть отстраненным и начинает работать как зеркало, как то, что художник сделал для зрителя. Художнику вообще-то важно, чтобы зритель что-то чувствовал и переживал — он ради этого прожил всю свою жизнь.

Давайте перейдем ко второй «Шатологии» — «Эволюция любви». Вы описываете свою программу довольно таинственно: «Настоящая мистерия, путешествие во времени и пространстве, показ современного искусства». Что все-таки будет тут?

Моя идея — в том, чтобы показать разные эпохи очень коротко: Средневековье, Ренессанс, барокко, классицизм, XX и XXI век, основные памятники разных времен. Мы поговорим о том, как в искусстве отражаются некоторые ключевые идеи, связанные с темой этой «Шатологии» — смерть, любовь, женское тело. Но именно «создавать» искусство мы не будем: взрослые и так столько жизненных задач решают, что придумывать еще и «свое» искусство — немного слишком. Другое дело — выбирать из уже существующего. Какое произведение современного искусства (а это все начиная с 1860-го года) для вас является «гимном» любви? Есть время подумать об этом, подумать о выбранном произведении — и стать одним из его героев, придумать какую-нибудь историю по мотивам, разыграть представление, придумать антураж. То есть я снова предлагаю поиграть.

Получается еще больше импровизации и непредсказуемости. И все же что делать тем, кто хочет смотреть и слушать, но совершенно не готов воплощать картину или выбирать шедевр для музея?

По моему опыту, такие люди всегда очень прикольно комментируют. По сути, они выполняют роль зрителя. То есть так или иначе включаются все, просто кто-то не хочет выходить на сцену, зато классно работает из зала.

Что для вас важно? Что должно случиться на «Шатологии», чтобы в итоге вы сказали: все не зря?

Мне всегда важно и приятно слышать, что участники получили значимый опыт, что обнаружили для себя новую сферу, что раньше искусство не вызывало такого количества эмоций и открытий о себе и мире. Важно, чтобы люди открывали в себе интерес, любовь и способность коммуницировать с искусством. Чтобы оно перестало быть закрытой областью, а стало отдельным миром, по которому можно путешествовать и проживать яркие истории. Наверное, так.

У вас бывало, чтобы кто-то после ваших игр уходил со словами «Я все равно не понял, мне это не близко, хотел разобраться — не смог»?

Да, бывает, что кто-то «отваливается». Если поговорить, то окажется, что у человека просто нет на это времени, ресурса, голова другим занята. Это тоже важно — по крайней мере, человек для себя понял, что искусство не для него. Меня это ничуть не расстраивает. В некотором смысле искусство для меня — довольно простая тема.

К тому же я предлагаю максимально широкий спектр: не любишь современное искусство — расскажи, как любишь Рубенса. Или наоборот. Диапазон такой, что каждый для себя что-то находит и как-то себя выражает.